Олег Акерман: «Дольше этот беспредел продолжаться уже не мог!»

18 червень 2010 о 08:33 - 1883

Avataradmin


На страницах нашей газеты мы уже не раз упоминали об Олеге Акермане и рейдерском захвате Днепродзержинского Домостроительного Комбината (см. http://www.the-persons.com.ua/admin/news/zakonnik/3999/; http://www.the-persons.com.ua/admin/news/zakonnik/4011/http://www.the-persons.com.ua/admin/news/zakonnik/4159/).

Напомню: Олег просидел более двух лет в СИЗО города Днепропетровска, пока наши «сверхкомпетентные» представители судопроизводства разбирались со сфабрикованным против него делом. Годы шли, а ничего не менялось: заседания переносились, срывались и откладывались одно за другим. Еще в апреле с.г. были закончены последние прения, но следующее заседание назначили на 11 мая. Потом, как вы помните, «скоропостижно» заболела судья, ведущая дело Акермана, но не менее быстро выздоровела (буквально через день – авт.). Судебное решение о мере пресечения должны были вынести 8 июня, но не вынесли, так как у суда возникли вопросы к обвиняемому Акерману и пострадавшей Овдиенко (дочери рейдера Петра Онищука, который приложил все силы для того, чтобы «оттяпать» у Олега комбинат и упечь того за решетку). Заседание перенесли на 10 июня. Представьте себе, подсудимого Акермана привезли, несмотря на то, что это был четверг – неконвойный день! И что еще более удивительно, судья начала задавать вопросы по существу! Складывалось такое впечатление, что дело в суде рассматривают впервые, а до этого оно пылилось в чуланчике. Более того, следущее заседание назначили на 11 июня, что побило все предыдущие судебные рекорды, так как обычно интервал между заседаниями был минимум в три недели.

Как ни странно, но 11-го заседание таки состоялось. И… словно гром среди ясного неба, постановление судьи Стребиж: «В ходе досудебного следствия были допущены ошибки, в частности были нарушены нормативы процессуального права, неопрошены важные для суда свидетели, ряд фактов в обвинении противоречат друг другу…» и еще много других юридических факторов – и (!!!) Олега Акермана освобождают под расписку о невыезде прямо в зале суда!

Я думаю, что случившееся можно расценивать как своеобразное «извинение» суда перед человеком, которого более двух лет «промурыжили» в СИЗО. Хотя оправдательного приговора так и не прозвучало, но ведь и ежу ясно, что если бы он был, то тем самым суд как бы расписался бы в своей предвзятости и некомпетентности. Поэтому дело отправили на доследование, чтобы разобраться с тем, с чем не могли разобраться за 2 года.

Первые глотки свободы

На следущий после освобождения день мы встретились с Олегом для интервью. Очень интересно было побеседовать с человеком, который не сломался, пройдя через ад.

– Поздравляю Вас с освобождением! Скажите, Олег, что вы чувствуете, оказавшись на свободе?

– Что в СИЗО теперь есть свободное место для Онищука. А вообще, я конечно рад. Врагу не пожелаю пережить то, что довелось мне.

– Как вы думаете, что подействовало на решение суда, что вас отпустили?

– Скажем так: мне хотелось бы верить, что суд понял свои ошибки относительно моего ареста и того, как проводилось следствие. Но не исключены и другие факторы, которые могли повлиять. Я не буду тыкать пальцем, но в этом деле достаточно много подводных камней и серых пятен.

– В тот день, когда вас освободили из-под стражи, было ли это неожиданностью для вас?

– Скорее нет. Ещё дольше этот беспредел продолжаться не мог. Я не был уверен, но надежда все же теплилась в душе. Сколько можно было терпеть мне и моей семье?! Я же не рецидивист какой-то, в самом-то деле.

– Вы в претензии к суду за то, что беззаконно были упрятаны в СИЗО на целых два года? Будете ли вы подавать встречный иск?

– Если бы я верил, что это поможет, то возможно. Но у меня такой уверенности нет, и рисковать собой и своей семьей я не буду – они и так пережили достаточно за это время.

– Как переживали разлуку ваши близкие: мать, жена, дети, и что они чувствуют сейчас?

– Всем было очень тяжело. Дети очень радуются, дочке чуть меньше четырёх, но за два года папу не забыла, идет ко мне и говорит «Папа Олег». (Акермана упрятали в СИЗО, когда младшему ребенку не было и двух лет – авт.).

– Что вы ощущали, находясь в СИЗО? Какие мысли посещали чаще всего?

– Что родным значительно тяжелее, чем мне. Набрал кредитов, чтобы восстановить комбинат и обеспечить работников работой. Остался без офиса, квартиры и за решеткой. Я очень переживал за свою семью.

– Если бы была возможность повернуть время вспять, то как вы считаете, что могло бы воспрепятствовать вашему аресту, или сложившейся на сегодня ситуации в общем?

– Если бы внимательнее прислушивался к советам людей, уже прочувствовавших на себе особенности «бизнеса по-украински». Ведь не зря говорят, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. И уж, конечно, не стоило быть таким доверчивым к людям, которые этого не заслуживали: к тому же Онищуку, например.

– Как вы прогнозируете, вынесет ли судья оправдательный приговор после доследования? Как вообще будут развиваться события?

– Оправдательных приговоров в Украине не бывает (по данным общественной организации «Народная защита», сегодня в Украине всего лишь в 3% судебных случаев выносится оправдательный приговор, для сравнения: в 1937-1940 гг. в СССР – 10% – ред.). Полагаю, чудо прокурорского творчества суд больше к рассмотрению не примет.

– Как вы считаете, чем же вы помешали Онищуку и Ко, что с вами поступили таким образом?

– Ничего личного – только бизнес. Читай: грабеж и возможность обогатиться за чей-то счет.

– Каждый опыт дает нам что-то, какие-то новые знания. А что вы вынесли, какие выводы сделали из случившейся ситуации?

– Выводов хватит, чтобы написать книгу. Этой стране уже ничего не поможет. Ведь все жалуются, что в Украине нет честных бизнесменов, а откуда им взяться, если всё настолько коррумпированно, что при попытках честно вести бизнес тебе просто перекрывают кислород, как это было со мной?!

– Чего ожидать вашим оппонентам? Стоит ли им опасаться?

– Сложный вопрос. Мне и моей семье уже настолько навредили, что я в такие игры больше не играю.

– Значит ли это, что вы не будете возвращать комбинат, украденный недоброжелателями?

– Хозяйственный суд бесспорно истребует из незаконного владения выкраденное имущество, так как кроме юридических лиц ущерб причинен и государству. Но повторюсь, я больше не играю в такие игры.

– Ну а все же, какие задачи при восстановлении такого гиганта как ДСК были бы в приоритете, особенно учитывая его теперешнее состояние? (На данный момент завод обобран до нитки, продано все, что только можно было продать: инструмент, техника, сырье – авт.)

– Задача №1 – никогда больше в Украине ничего не восстанавливать. В нашей стране, как оказалось, бизнесмены – одна из наиболее уязвимых прослоек общества. Управу на рейдеров найти невозможно, что, соответственно, приводит к весьма печальным последствиям.

– И чем, будучи на свободе, вы теперь планируете заниматься?

– Воспитывать детей и искать работу, чтобы обеспечивать семью, которая очень пострадала в финансовом отношении.

– Удачи вам!

Сколь веревочке не виться…

Из всего этого можно сделать следующий вывод: можно бороться с рейдерами, с несправедливостью судебных органов. Можно, но тяжело делать это в одиночку: когда государство ничем не может защитить от захвата вашего имущества любителями легкой наживы и мошенниками, для которых это – образ жизни. Говорят: один в поле не воин, но пример ситуации с Олегом Акерманом, который стоически переносил рейдерские атаки и смог остаться нормальным человеком, пройдя через двухгодичные издевательства, полностью опровергает данное утверждени.

Артем Колчин

Підписуйтесь на наш телеграмм

Поділитися: