Из мегаполиса – в лес

23 серпня 2016 о 13:33 - 8366

Avataradmin


Из мегаполиса – в лес

МЕДПОМОЩЬ

– У меня проблема с ногами. Когда-то по телевизору смотрел: один дедок из Сибири рассказывал, как он избавился от подобной проблемы. Говорит: «Я каждый день выхожу на прогулку и прохожу не меньше 4-х километров». И я, еще с Лисичанска, тоже стал делать так, – каждый вечер, чтоб не мешать транспорту, летом – с 22:00, зимой – с 20:00, иду до тока. Туда 4,5 километра и назад, на это у меня уходит два с половиной часа. И когда начал тут ходить, милиционер бывший тутошний наблюдал-наблюдал, а потом подошел и говорит: «А ты кто: сепаратист, террорист?». А я говорю: «Я батько Махно». – «А чего?». – «Потому что «бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют!». Ну, як батько Махно говорил. А сейчас уже привыкли, не задают вопросов.

Такую историю рассказал нам 67-летний Роман Ткаченко*, который «после бомбежки, когда ни есть, ни пить ничего не было» 22 июля 2014 года уехал из города Лисичанска (входил в Лисичанско-Северодонецкую агломерацию с населением 353 тыс. человек, сейчас – под контролем Лисичанской военно-гражданской администрации Украины).

Объехав четыре района Днепропетровщины, журналисты газеты «Лица» выделили три наибольшие проблемы, от которых страдают ВПЛ (внутренне перемещенные лица – авт.), поселившиеся в селах нашей области. 

Наиглавнейшая – труднодоступность медицинской помощи.

Роман Ткаченко живет в селе Прядивка Царичанского района.

От села до райцентра – 18 км, до облцентра – 83 км.

Роман Ткаченко рассказывает, как ходит по 9 км в день

На вопрос о главной его потребности мужчина отвечает:

– Правый глаз у меня вообще не видит, производственная травма. А левый… Я вот вас вижу, но резкости нема никакой, ни в очках, ни без очков. Я приехал сюда в очках плюс два с половиной диоптрия. Потом, наверное, на нервной почве, у меня зрение восстановилось до 100%, я вообще без очков ходил! А весной этой начало ухудшаться, я поехал в Царичанку, заплатил 150 гривен, и мне говорит окулист: «У Вас близорукость минус полтора диоптрия» и на операцию надо десять тысяч гривен… Ну а шо, на рыбалку езжу – поплавки вижу. Правда, Луны на небе – две.

В этом же селе корреспонденты «Лиц» проведали переселенцев из Авдеевки. 57-летние Тимур и Минара Шанбаевы.

– Сахарный диабет. Инсулин врачи рекомендуют, но я пока таблеткой. Плохо, конечно, – рассказывает Минара на ломаном русском, так, что невозможно понять, то ли плохо, что нарушает рекомендации врачей, то ли плохо ей самой после таблеток.

Дом Тимура и Минары стоял недалеко от Авдеевского коксохима. Авдеевка – под контролем украинской власти, но «горячая точка» уже два года.

– Как бабахнуло! И гараж сгорел, и машина сгорела. Дом пожарные успели потушить. А здесь (в селе – авт.) дочка живет, и мы сюда переехали. Сын остался в Авдеевке – на заводе работает, а тут работы никакой нет, – дополняет Тимур.

Недавно он оформил пенсию в Царичанке, «за горячий стаж». Минаре пенсия не положена. Никакой дополнительной помощи, ни финансовой, ни продуктовой, ни какой другой, не получали. Журналисты застали всю семью во дворе за подготовкой к зиме: дочь перетаскивала бревна к Тимуру, тот их колол, зять сносил под навес, больная сахарным диабетом Минара – наблюдала.

* * *

Инвалид второй группы Владимир Плющ переехал в новомосковское село из Волновахского района Донецкой области. «Спасибо, Наталья Ивановна приютила», – благодарит хозяйку дома. В 40-ка километрах от дома Владимира не стихают бои. «Град» на 50 километров летит. Оттуда три залпа – и села нема».

«Мне бы медикаментов…  Я ж экономлю. (Называет медпрепарат – авт.) и обезболивающих куплю, и две буханки хлеба. Схватит – выпью обезболивающего, не схватит – как-то так обойдусь», – делится инвалид в ответ на вопрос о потребностях.

РАБОТА

«Подавляющее большинство беженцев и ВПЛ в ходе консультаций проявляли большое желание работать, среди них – и лица с инвалидностью. Препятствиями для получения работы становились инвалидность и статус ВПЛ/беженца, а также нехватка транспорта, чтобы добираться до места работы в городах, и негативное отношение к лицам с инвалидностью и ВПЛ/беженцам», – это цитата из отчета Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, обнародованного 19 июля 2016 г.

Владимир Плющ живет в селе Дмитровка Спасского сельсовета Новомосковского района. До сельсовета – 14 км, до райцентра – 16 км, до Днепра – 39 км.

«Наталью Ивановну на работе уволили, стоит на бирже, две девочки учатся, и я еще на шее? А работы нет, я б пошел! И вообще, слухи ходят, что соцпомощь переселенцам отменят. Тогда я просто не знаю, как выживать: 7 гривен куб газа», – сетует Владимир Плющ.

* * *

– Чандра, Алан! Идите фотографироваться! – кричит Маша, но мальчишки отчаянно бьются вырезанными из дерева мечами и фотографироваться не желают.

Маша – переселенка из Краматорска.

Мы были в Краматорске на журналистском тренинге 8-10 июля. Там штаб-квартира мониторинговой Миссии ОБСЕ, куда прикомандированы 150 обээсешников, а также офис Управления Верховного комиссара ООН по правам человека.

– Пройдите на тот пляж. Там есть утка, дикая. Но она домашняя. Она плавает, – советует светящаяся счастьем Маша в ответ на наши восхищения флорой и фауной Приорелья.

– А можно деликатный вопрос: за счет чего Вы выживаете? Пособия хватает Вам?

– Хватает. Еще у нас проходят образовательные мероприятия, и благотворители, – по желанию, это не обязательно, – платят добровольные пожертвования. А еще у нас есть коровы, которых мы сдаем в аренду под контракт, что получатель никогда не совершит над ней насилие. Соответственно, молоко, которое получается, – безнасильственное молоко, – оно гораздо ценнее, более полезное и более благостное.

– А государство помощь оказывает Вам: постельное, моющее, бытовая химия?

– Да, все в порядке.

Детский оздоровительный лагерь «Веселка» на берегу Орели несколько лет назад государство сдало в аренду. Арендатор – Общество «Сознание Кришны». Кроме Маши, здесь живут 16 переселенцев (10 семей). В «пионерлагере» имеется утепленный корпус, с дровами для его отопления помогает Чернетчинский сельский совет Магдалиновского района Днепропетровской области.

Маша из «Сознания Кришны» отправляет журналистов знакомиться с пляжной уткой

Еще один краматорчанин, Сергей, работает на кухне. «Сковородка, кастрюля, чайник, постельное, пайки давали, одеяла, моющее», – перечисляет он полученную помощь

* * *

– Наталья Сергеевна, – представляется фельдшер Мусиенковского фельдшерского пункта.

Молодая семья переехала в село Мусиенково, которое входит в Чернетчинский сельский совет, из города Донецка: муж, жена и две дочки. Младшей в следующем году исполнится три годика, и тогда мама, получившая образование в Донецком национальном медицинском университете имени Максима Горького, планирует пойти в интернатуру (интернатура – послевузовская стажировка молодого врача, годичная практика в клиниках, больницах и т. п., дающая звание специалиста – ред.).

– Как вы себя чувствуете, переселившись в сельскую местность из большого города? – спрашиваем фельдшера.

Все ж таки, с Мусиенково до сельсовета – 5 км, до райцентра – 28 км, а до облцентра – аж 84 км.

– Замечательно, мне все очень нравится! – говорит экс-донетчанка.

Остановка в селе Мусиенково Магдалиновского района Днепропетровщины

БЫТ

– Пожелания… Пожеланий, конечно, много. Вы понимаете, каждому хочется трошки лучше жить. Не набагацько, конечно, но хоть трошки. Помыться, там, нема де до пуття. Иной раз к людям не подойдешь, потому что, не приведя себя в порядок, как выходить до людей? Не приятно. Кто промолчит, а кто и выскажет. Хорошо, что сейчас лето, а зимой…

Григорий из Донецка мечтает о бане

Такую простую потребность – помыться – высказал нам 66-летний Григорий Апатенко. Вместе с ним в село Спасское Новомосковского района переехали из Донецка, «как началась бомбежка», также старшие сестра и брат.

– Мы в Спасском с 14 октября 2014 года. Сначала снимали одну хату, потом перешли сюда. Стали на учет в Новомосковске, в управлениях соцзащиты и миграционной службы. Получаем и пенсии, и помощь для ВПЛ, но, вы ж знаете, почем сейчас коммунальные. Сестра болеет давно, ревматик. А у брата инфаркт случился 3-го января. Пока одна сестра болела, хватало и на лекарства, и на проживание. А счас – уже в долгах.

* * *

Владимир Плющ сокрушается, что из-за него хозяйку лишат субсидии, а как оплачивать коммунальные услуги по полным тарифам – не представляет.

– Наталья Ивановна (хозяйка дома – ред.) обратилась в собес за субсидией. Говорят: «Записывайте и переселенца». А если плюс к их доходам еще и моя пенсия по инвалидности и пособие, то посчитают в собесе и откажут: «Вам не положено». Но у нас же семьи разные, можно понять?! В прошлом году – хорошо, что были дрова. Пилку купили, я напилил дров, и топили печку, чтоб газ сэкономить. Потому что часть газа была по 3,60. А сейчас – всё по 7. Дрова брать негде: пойдешь в посадку – штраф 10 тысяч. Но переселенцы не могут оплатить и плату за найм квартиры, и за коммунальные услуги. Если б нам хотя бы часть выдавали…

– Газом?

– Паллетами. Купить в сельской местности их нема ж за шо – работы нет. Спросили б: «Есть в доме печка для твердого топлива, сможете топить?». И тем, кто может, помогли б паллетами. На ночь я б зимой включал газ, чтоб проснуться в нагретой комнате, а днем бы протапливал паллетами.

* * *

– Скажу по секрету: зять мой, шахтер, ушел воевать, за идею. Повоевал – нашел новую жену, оставил дочку. Два внука, студенты – один на бюджет поступил, второй на платное. Мама болеет, лежит в Белоруссии, ослепла, сестры пишут: «Твоя очередь ухаживать. Или присылай 300 долларов, мы наймем медсестру для ухода». В общем, пенсия вот так нужна! – Анна Михайловна проводит ножиком по своему горлу.

Она вышла из калитки к нам на разговор с ножом в одной руке и с головкой чеснока в другой. Консервирует огурцы.

Мы не уточняем у тещи, воевать за какую идею пошел зять в городе Донецке. Разве она имеет значение?

Как 69-летняя Анна Михайловна оказалась в селе Щербиновка Рудькивского сельского совета Царичанского района? В Бердянске, где она с мужем были зарегистрированы и получали пенсию, с января 2016-го их пенсий  лишили из-за физического отсутствия. Женщина поехала оформлять по-новой, но в июле найти жилье в курортном городе оказалось невозможным, поэтому она переехала 15 июля в Щербиновку, где её приютила бывшая золовка (сестра мужа – авт.).

В Донецке у женщины муж, дочка и двое внуков. В Николаеве – сын, переехавший вместе с фирмой с началом боевых действий. Шесть месяцев с.г. женщина жила в Донецке, но клянется-божится, что от «ДНР» пенсию не получала, только «укроповскую» («Извините за наши такие прибамбасы»).

– У меня пенсия тысячу сто шестьдесят гривен. Это две тыщи триста двадцать рублей. Мне хватает на лекарства и на коммунальные. Где я доллары возьму для сестер? Захарченко наш кричит: «Цены отрегулируем!». А цены на рынке 1:4-1:5, а пенсия – 1:2. Ну, вроде добавили. Сегодня еще мужу не звонила, но обещали гривен триста… в смысле, рублей триста добавить, но это ж не выход.

Возле райадминистрации в пгт Царичанка приклеили имена экс-нардепов-регионалов на детской площадке – за три года те выцвели на солнце

 А в селах – наоборот: имена регионалов закрасили

Дальше Анна Михайловна рассказывает, что все окружающие её в Донецке надеются, что скоро опять будут в составе Украины:

– Они уже и не рады, но не от нас же ж зависела эта война. Не от нас! «Вы голосовали». Например, моя семья – никто не голосовал. Я заседала 15 лет при советской власти в суде. Я живу на одной площадке с прокурором. Она меня спрашивает: «Анна Михайловна, за кого голосовать?». Отвечаю: «Пришли – ушли, а Украина будет». Поэтому мы против Украины ничего не имеем.

* * *

Бывшие жители трехкомнатной квартиры на 5-м этаже 9-этажки в городе Первомайск Луганской области, а ныне, после переселения в сельскую местность – обитатели «двушки» в многоквартирном кирпичном доме на два подъезда в селе Токовское Грушевской громады Апостоловского района Днепропетровской области, 66-летний Николай и 63-летняя Светлана, супруги с 40-летним стажем, открыли для себя огородничество.

– Завели невеличкий огородик, две сотки. Что выращиваем? Лук зеленый, лук на репку, помидоры, картофель, квасолю, перец, зелень, – перечисляет Николай. – Кукуруза так и не уродила – засуха.

Светлана родом из Токовского, здесь окончила школу. Здесь же живет её дочь. Покойная сестра оставила ей в наследство квартиру.

Оба пенсионеры, причем Николай, как шахтер, вышел на пенсию в 50 лет.

– Мы приехали с Луганской области, города Первомайск. До войны там население было 96 тысяч, с «прибрежными» населенными пунктами: Карбонит, Золотое… Сейчас Первомайск – серая зона, и мы можем доехать до Лисичанска, а до своего родного города доехать не можем.

Вести об обстрелах застали супругов в Киеве, куда они поехали помогать дочке защититься в вузе на степень бакалавра.

– 16 июля 2014 г. мы уехали из Первомайска, «защитили» бакалавра, а соседи начали наперебой звонить: «У нас страшно! У нас бомбежки!». На сегодня от города осталось 40%.

– 40% построек или 40% людей? – уточняем у Светланы.

– 40% построек. Люди тоже, естественно, выехали. В подвалах посидели, а потом начали кто куда разъезжаться. Сейчас в нашем подъезде в Первомайске из 36-ти квартир жилых – 3 квартиры.

Экс-горожане Николай и Светлана кукурузу от палящего солнца спасти не смогли

На первых порах, супругам пришлось пережить недоброжелательное отношение со стороны местных.

– Сразу как приехали, все-таки, чувствовали себя чужими. На основе слухов, что переселенцы получают большую помощь, нам начали высказывать упреки, якобы мы, нахлебники, и тушенку, и сгущенку, и постельное получаем бесплатно. И у меня сразу был такой нервный срыв, я говорю: «Дед, поехали!». Ведь у нас – 1.768 грн. на двоих пособие. А все, что получили, за время пребывания – суконное одеяло и спальный мешок. Всё! Да нам ничего и не надо ничего, только не трогайте нас, ради Бога! – пересказывает женщина свои переживания.

В сентябре 2014-го Николай поехал в Первомайск разведать обстановку. «Пока ездил, я думала, что я с ума сойду», – хватается за голову супруга.

– Я приехал – немножко побитые окна были, я позаклеивал. Уехал, а еще один снаряд залетел на 6-й этаж, высадил всю лицевую стенку дома. И всю зиму наша квартира стояла без окон – шторы по улице «плескались», по комнатам птички летали, – рассказывает Николай. – А потом на 9-й этаж попал снаряд, разбил все трубы, и пошло топить. И вода, и канализация лились до 1-го этажа. Сосед звонил, говорит: «Воды – по колено, ковры плавают». Так что если когда-нибудь Господь даст вернуться туда…

– А скучаете?

– До дому дуже хочется! Дуже хочется! – Светлана заламывает руки. – Мы думали поехать, посмотреть, как откроют пункт пропуска в Золотом. Его открыли, но та сторона в Первомайск не впускает.

* * *

– Поначалу домой тянуло. Поначалу, – вспоминает 67-летний Роман Ткаченко из села Прядивка Царичанского района, переселенец, напомним, из города Лисичанска Луганской области. – А потом я приобрел удочки. Вон первый ставок, вон второй, третий, четвертый – десять ставков! Утречком встал, посидел над водичкой, двух карасиков поймал – и душа поет.

* * *

– Недавно был в Краматорске – ездил в гости… –  рассказывает кришнаит Сергей. – Но здесь – природа, лес. Косульки, зайцы, бобры. Но мы – вегетарианцы, ни рыбалка, ни охота нас не интересует. Интересует – спокойствие.

Переселенцы благодарны лесам Днепропетровщины за подаренное спокойствие

Алёна Гарагуц, Петр Грицаюк

PS. Переселенцы передавали большую благодарность за помощь Общественной организации «Допомога Дніпра». Кроме того, живущие в Новомосковском районе просили поблагодарить волонтера Наталью Григорьевну, работающую в благотворительном фонде, офис которого находится возле автозаправки WOG в Новомосковске. К сожалению, наши собеседники не смогли назвать ни фонд, ни фамилию Натальи Григорьевны.

* Все фамилии и имена ВПЛ изменены. Если кто-то хочет оказать помощь кому-нибудь из героев этой статьи – в редакции «Лиц» контакты имеются.

Проект нашей газеты «З мегаполісу – у ліс» осуществляется при финансовой поддержке Правительства Канады через Министерство международных дел Канады.

Підписуйтесь на наш телеграмм

Поділитися: