Герой по имени Гера

15 квітня 2016 о 10:12 - 12414

Avataradmin


Герой по имени Гера

А он правда совсем другой,
А он правда иной мужчина.
Для которого быть со мной,
Не нужна ни одна причина!

Он звонит мне раз десять в день,
Просто так, лишь услышать голос.
Он твою прогоняет тень,
Гладя нежно мой светлый волос.

И я с ним полюбила чай,
Убран в шкаф надоевший кофе.
Он совсем не даёт скучать,
Заслонил он твой львиный профиль.

А он правда совсем иной –
Честный, сильный и настоящий!
Его не надо делить с другой.
Для него только я лишь счастье!

Это стихотворение написала Маргарита Буркут – девушка погибшего бойца 93­-й отдельной механизированной бригады Германа Абашина. В августе 2014г. парень не вернулся из-под Иловайска. Когда связь с Германом пропала, а город захватили российско­-террористические войска, родные бойца обзванивали волонтеров, представителей переговорных групп, обращались в правоохранительные органы и СБУ, ходили в церковь и к экстрасенсам… Но весточки от него так и не дождались, а позже узнали о его гибели. Парня опознали по ДНК­экспертизе. На следующей неделе он найдет вечный покой в родном Днепропетровске.

Юлия Липкина – самый близкий для Германа человек. После смерти своей старшей сестры она заменила мальчику маму. Он стал для нее сыном. Мы долго общались. Юлия рассказала, каким удивительным парнем был Герман, и показала его школьный выпускной альбом. У меня тоже есть аналогичный.

5 марта этого года (2016 г. – ред.) Герману бы исполнилось 23. Очень тяжело осознавать, что твоего ровесника больше нет в живых. А он любил, мечтал, планировал, наверное, радовался весеннему солнышку и деревьям в цвету.

Далее – рассказ от первого лица Юлии.

***

В семь лет Герман остался круглым сиротой. С его родителями случилась беда. Сразу после несчастья моя мама Галина – бабушка Германа – взяла опекунство над внуком.

Именно бабушка Галя и его вторая бабушка Валентина больше всего принимали учас­тие в воспитании Геры. Довольно часто мальчик жил со мной. Мой муж Алексей стал для него лучшим другом, Герман называл его Лехой, а меня – Юлей. Знакомые иногда принимали Геру за моего сына, говорили, что мы очень похожи.

В школе он часто шалил, мог даже уроки сорвать: то прикол какой­-то на доске напишет, то что­то в классе скажет. За такие выходки я его, бывало, наказывала. Но Гера никогда меня не упрекал за это, очень отходчивый был.

Сын закончил 9 классов и поступил в ПТУ №17 на автослесаря, стремился получить хорошие знания. Когда дипломировался, решил обойтись без посторонней помощи, которую мы ему предлагали, и защитился на отлично. Потом появились мысли поступать в автотранспортный, ведь машины для него – это все. Пос­ле окончания ПТУ Гера получил права.

У сына было очень много друзей. В компании он всегда находился в центре внимания. Всех веселил, рассказывал анекдоты, приколы из жизни какие­то. Леша его постоянно брал на встречи с друзьями. Наверное, под влиянием моего мужа у Геры и появилась идея пойти в армию.

Наш мальчик был круглым сиротой, таких, как он, в армию по законодательству не берут. Чтобы отказ звучал убедительнее, военные нашли еще одну причину. Несмотря на рост в 180см, Гера был очень худеньким и жилистым. В военкоматах ему говорили: «Мальчик, сначала наешь пузо, а потом к нам приходи». Но Гера не отступал. Он попросил бабушку, чтобы она взяла свои документы опекуна и сходила с ним в военкомат.

В конце концов, мой сын получил желаемое, его призвали в ноябре 2012 г. Тогда война никому даже в самых страшных снах не снилась. Герман подписал контракт на 3 года.

Я даже на миг не могла подумать, что его не дождусь. Когда в 2014 г. он отправлялся на Донбасс, я, как мать, пыталась что­то придумать, только бы он не поехал на эту войну. Но Гера сказал: «Юля, это надо…»

Перед Иловайском он полгода в Луганской области в Маркове стоял. Потом вернулся на три недели домой. За это время увиделся со своими друзьями и навестил маму и папу на кладбище. Спешил все успеть, что­то чувствовал, наверное.

Последний наш разговор состоялся 28 августа в час ночи. Я говорю: «Гера, сына, я знаю, что связь может оборваться, но дай мне любыми путями о себе знать. Хоть бы два слова скажи». Он отвечает: «Юля, я обязательно тебе сообщу, что со мной. Но ты не понимаешь, как я хочу отсюда выбраться живым!» Успокаиваю его: «Не говори так, все будет хорошо». Он отвечает: «Так и будет, и самое главное – мне не страшно ничего». Это были последние слова Геры. 29 августа связь с ним навсегда оборвалась…

Вечер 28 августа я провела в церкви на службе, тогда был праздник Успенья Пресвятой Богородицы. Молилась на коленях, поклоны била, просила, чтобы ребята вышли из проклятого Иловайского котла живыми и здоровыми. Но не судилось. Наверное, они там, на небесах, нужнее.

Весь сентябрь 2014г. я рыдала не переставая… Надеялась на весточку о сыне, но глубоко в душе осознавала, что случилась беда. Понимаете, в такой ситуации матери становятся контуженными, их сердца не принимают утраты. Я не знала, где он, что с ним. Гера – мальчик смышленый, он бы нашел способ связаться со мной.

Периодически названивали шарлатаны, они за разговор с Герой требовали баснословные деньги. Я им отвечала: «Дайте трубку мальчику, я услышу его голос, и мы отдадим все, что угодно». Собеседник сразу же говорил «до свидания».

Когда­-то позвонил мужчина с восточным акцентом и начал угрожать: «Ты хочешь, чтобы я ему палец отрезал?» Я расплакалась, он положил трубку и больше не перезванивал. Подобных ситуаций было много. Приходило даже SMS с текстом: «Мама, я в подвале, они меня мучают», но Герман никогда меня не называл мамой. Насквозь чувствую аферистов.

А сколько было ситуаций, когда матери пропавших бойцов верили мошенникам? Некоторые находились в таком шоке, что отправляли большие деньги и ждали своих детей домой.

Герман числился «в плену» – в списках центра освобождения пленных «Офицерский корпус». Мне это вселило надежду, вместе с ней я прожила полтора года. Ведь в списки двухсотых попадались те ребята, при которых обнаруживали документы, а все остальные автоматически становились без вести пропавшими. Позже выяснилось, что документы Германа сгорели в машине, где он находился.

Поступали данные о том, что Гера был в Донецком СБУ. Украинские поисковики обо­шли все этажи помещения, но его так и не нашли. Кто­-то видел его на работах у сепаратистов, но эти данные не подтверждались.

Я даже от безысходности к самым сильным экстрасенсам Украины ходила. Все они меня убеждали, что Гера жив.

Я сделала много шагов перед тем, как решилась на ДНК-экспертизу. Произошло это в июне 2015г. Ее результаты, к сожалению, оказались положительным.

Немного позже я разыскала двоих бойцов, которые находились с Герой в одной машине рокового 29 августа. Ребята поведали мне о последних часах сына… Тогда под Иловайском разыгралось настоящее пекло, под ногами горела земля. Наверное, это был второй Сталинград. Бойцы 93 бригады, под непрерывный свист пуль, на ЗИЛе вырывались из вражеского окружения.

Когда ребята приехали в село Новоекатериновка, в машине произошел взрыв. В автомобиле находилось очень много оружия, и в результате он загорелся. Бойцы пытались выбраться из этого ада. Несколько человек побежало в посадку, но вместо спасения, встретили там свою смерть. Ребят расстреляли сепаратисты, позже их тела распознали по ДНК…

Один из мальчиков видел, как Герман упал в машине, ранение в голову стало фатальным. Трагедия произошла между 9 и 10 часами утра 29 августа.

Двоим бойцам, вместе с еще одним раненным на руках, удалось выжить. Они попали в плен к сепаратистам. Позже их передали волонтерам из «Красного креста». В начале сентября эти ребята уже были дома.

Я узнала у побратимов сына номер машины, оказалось, это был тот самый ЗИЛ, внутри которого якобы нашли тело Германа. Так я получила окончательный вердикт о смерти сына.

Не понимаю, почему так произошло. Когда наших ребят взяли в кольцо сепаратисты, ежеминутно лучшие сыны Украины гибли от вражеских пуль. Тогда Герман уцелел, а погиб – возле самого выхода из ада.

Каждой матери хотелось знать, о чем перед смертью думал ее ребенок. Я обзвонила всех друзей, с которыми сын встречался в отпуске. Его школьный товарищ Ростик сказал, что у Геры даже мыслей о гибели не было.

Гера мне снится. Первый раз он приходил в страшном сентябре 2014г. Мы разговаривали на балконе в моей квартире. «Юль, мы в Иловайске. Если я вернусь домой, я обязательно женюсь», – сказал он.

У Германа осталась любимая девушка Маргарита. Они с детства знали друг друга, в одной школе учились. А когда Гера пошел в армию, стали очень близко общаться. Маргарита умеет писать стихи, она до сих пор их ему посвящает…

Последний раз Гера мне приснился в Крыму. Он стоит на высокой горе, а вокруг все буяет красивой зеленью. Говорит: «Юля, я прошу тебя, молись за меня Апостолу всея Руси». (Наверное, речь идет об Андрее Первозванном – ред.). Первые полтора года со дня гибели сына я часто ходила в храмы. И теперь продолжаю молиться. За здравие молитвы читаю, не могу за упокой…

На Благовещение, 7 апреля, умерла бабушка Геры по папиной линии, Надя. Окончательного вердикта о смерти внука она так и не узнала. Ей были известны результаты ДНК-­экспертизы, но она до последнего своего дня верила, что Гера жив, до безумия любила его. О разговоре с боевыми товарищами Геры я Надежде не сказала. Хотела это сделать 7 апреля, но не успела…

Германа похоронят на центральной аллее Краснопольского кладбища г. Днепропет­ровска. Надеюсь, проститься с ним придут его друзья, одноклассники, побратимы и много патриотов Украины.

От автора.

Дорогие днепропетровчане, давайтедостойнопроводим Германа Абашина в последний путь! Ведь, герои не умирают, пока живут в наших сердцах!

Болееподробнуюинформацию о прощании с бойцом 93 бригады вы сможете узнать позже, на нашем сайте Litsa.com.ua.

Ирина Сатарова

Підписуйтесь на наш телеграмм

Поділитися: